В какой-то момент просто срабатывает внутренний переключатель и мы, иногда даже не понимая этого, сами начинаем вспахивать почву для конфликтов — с близкими, нашими знакомыми и незнакомыми в социальных сетях, политическими оппонентами, соседями по квартире, транспорту и т. д. Ученые отлично изучили механизмы ссор. Но вот почему тысячи лет не удается вытравить эти механизмы у сознательного и стремящегося к добру и свету «венца эволюции» — наука до сих пор ответить не может. В отличие от христианства.
Людям свойственно ссориться. И в этом есть какой-то нелепый парадокс: ведь ни один человек на земле, даже самый склочный и конфликтный, не скажет, будто ссора есть благо. Все понимают, что жить в мире друг с другом — хорошо, а ссориться — плохо. Однако на уровне практики мы наблюдаем совершенно иную картину. Ссоры входят в жизнь человека буквально с того момента, когда он начинает активное общение с другими людьми. Личная история ссор начинается для каждого из нас еще в детской песочнице, когда мы не можем поделить с другими карапузами лопатку, куличики или игрушечный грузовик. Мамы и бабушки старались объяснить нам, что это нехорошо. Это же впоследствии говорили воспитатели в детском саду, а позже — учителя в школе. Но жизнь прямо свидетельствовала об обратном: чем старше и умнее мы становились, тем больше поводов к ссорам входило в нашу жизнь, и все больше усилий требовалось для того, чтобы сохранить мир с другими людьми. Даже самые близкие и любимые оказались не застрахованы от конфликтов и размолвок. Ссорятся мужья и жены, враждуют дети и родители, а библейский рассказ о начале родовой жизни человечества начинается со страшного факта: первенец Адама и Евы стал убийцей, второй их сын — его жертвой.
Бесконечные войны, притеснения слабых, насилие, торжествующая несправедливость, жестокие преступления и не менее жестокие наказания за них, обиды, предательства, измены — вот общий план человеческой истории.
Но точно так же на всем её протяжении можно наблюдать и стремление людей к миру, к дружбе, к братскому единству. Так кто же мы друг другу по своей природе — братья или враги? И где находится тот «переключатель», который превращает вполне доброжелательных людей в непримиримых противников?
Чужие
Любая ссора начинается с разделения. С того, что человек или группа людей вдруг становятся для тебя чужими.
И не так уж важно, по какой причине это происходит. Потому что причин может быть великое множество, а результат разделения всегда один и тот же: ты перестаешь воспринимать этих людей как своих, проводишь черту между ними и собой, начинаешь относиться к ним иначе. Говоря проще, ты перестаешь их любить. Далее, ссора может развиваться по-разному. Кто-то раскручивает маховик взаимных претензий до открытого конфликта, кто-то тихо накапливает обиды, чтобы потом выплеснуть их разом в один момент, а кто-то просто навсегда хоронит память о некогда близком человеке в молчаливом забвении. Но всё это происходит потом, когда уже проведена черта, отделяющая «своих» от «чужих».
Поэтому так важно понять, что же движет нами при проведении этой черты.
Иногда причина бывает очень серьезная — ложь, предательство, жестокая обида. Но гораздо чаще люди ссорятся из-за таких пустяков, что и сами потом не могут понять, что же оттолкнуло их друг от друга.
В Библии сказано: Начало ссоры — как прорыв воды; оставь ссору прежде, нежели разгорелась она (Притч 17:14). Маленький ручеек, начавший размывать плотину, куда проще остановить, чем поток воды, хлещущий в сделанную им промоину. Точно так же проще остановить себя еще на ранней стадии ссоры, когда мы только-только собираемся провести эту роковую черту. Но в том и загвоздка, что очень часто мы даже не замечаем момента, когда человек становится чужим для нас, когда его слова, поступки, записи в блоге мы вдруг начинаем воспринимать как враждебные.
И здесь важно знать о некоторых психологических механизмах, которые, как это ни странно, могут подтолкнуть нас к такому разделению практически помимо нашей воли.
Не виноватая я!
Вот простой вопрос: что мы думаем о человеке, когда он не отдает нам в срок деньги, взятые взаймы? Наверное, скорее всего, это будет нечто вроде недовольного бурчания про себя: «Вот и помогай таким… Вот и верь его обещаниям… А я-то думал, он обязательный мужик…»
Мы можем никак не проявить этого внешне, однако мнение о таком человеке у нас сложится вполне определенное, и его оценка в наших глазах существенно упадет.
Но если вдруг получится так, что мы сами не сможем вернуть долг к назначенному времени, это вызовет у нас совсем другие мысли и эмоции: «Да, конечно, нехорошо получилось… Но ведь это же не потому, что я собираюсь присвоить эти деньги. Просто на работе задерживают выплаты… А тут еще, как назло, дочку пришлось везти в платную поликлинику… И штраф нужно было заплатить в ГИБДД… И вообще, я их обязательно отдам. Только позже. Тем более, что вроде бы и не требуют…»
То есть один и тот же вариант поведения мы в первом случае склонны объяснять личными качествами человека, но немедленно объясняем такое же поведение ситуативными обстоятельствами, если речь идет о нас самих. Проще говоря, другой человек не отдает долг вовремя потому, что он необязателен, забывчив или вообще норовит зажилить чужие деньги. Но мы-то, конечно же, не таковы, просто у нас в этот раз так уж всё неудачно сложилось.
Однако если речь идет не о порицаемом действии, а о чем-либо положительном, наши оценки в мгновение ока поменяют знак: свой успех мы непременно будем объяснять для себя своими достоинствами, талантом и упорным трудом, ну а успех другого в большей или меньшей степени отнесем к ситуации — мол, повезло человеку, так уж ему фишка сегодня легла…
Люди и павианы
После грехопадения человек, согласно учению Церкви «…скотам бессмысленным приложихся».
Смысл этого определения в том, что изначально в человеке не было животных потребностей. Он получал жизненную силу от непосредственного богообщения, отличаясь этим от всего остального мира живых существ на Земле. Он имел тело, но не нуждался в пище и питье, не боялся болезней, дикие животные его не трогали, поскольку видели в нем владыку мира, полномочного представителя Творца, каким и был задуман и создан человек. Отпав же от Бога, он оказался вписан в контекст всего материального мира, подпал под общие для этого мира законы, и действительно оказался — «словесным животным» (по слову святителя Григория Нисского), отличающимся от всех прочих живых существ лишь наличием разума и способностью свои природные свойства обращать во вред как себе, так и окружающему его миру. Поэтому с христианской точки зрения все животные проявления в человеке вполне можно объяснить не эволюцией, а — инволюцией, — падением первозданного человека ниже собственной человечности, с последующим культурным развитием, растянувшимся на тысячелетия. Но, несмотря на все видимое многообразие созданной им культуры, определяющими мотивами человеческой деятельности падшего человека так и остались те самые, заимствованные у животных мотивы — желание наслаждения и страх перед страданием.
И все наши ссоры друг с другом в конечном счете определяются именно этими животными движениями души.
Мы либо защищаем от других людей свои удовольствия, либо боимся, что нам причинят боль. И не так уж важно, что эти боль и удовольствие могут быть не физиологическими, а душевными — на то мы и люди все-таки, а не павианы. Но сам факт такого «обезьяньего» поведения весьма печален и унизителен для любого человека, осознающего себя не высокоразвитым приматом, а образом создавшего нас Божества.
Школа примирения
Конечно, обозначить причины наших ссор и обид и с духовной, и с психологической точки зрения куда проще, чем дать конкретные советы по их преодолению.
Да и нету их, общих для всех советов. Здесь у каждого человека — свой путь, на котором ему помогут и духовник, и психолог. Но главное, чтобы сам он решился двигаться по этому пути, и понимал, что состояние непримиренности — это прежде всего опасность для него самого.
Если говорить о Церкви, то огромной помощью, можно даже сказать, школой примирения является для верующих людей Таинство Покаяния и церковная исповедь. По сути дела, исповедание своих грехов перед священником — это и есть признание ненормальности такого положения дел, когда человек уверен, что он во всем и всегда прав, когда он живет в состоянии войны с другими, позволяет себе кого-либо ненавидеть и не возлагает на себя никакой ответственности за это. Исповедь — очень мощный способ прийти к правильному состоянию души и научиться жить в мире. Но для этого нужно не просто каяться в соделанном, но твердо решить никогда больше не возвращаться к исповеданному греху, пытаться изменить себя, работать над собой.
Семья тоже может оказаться школой примирения. Бывает так, что совсем еще маленький ребенок, даже четырех или пятилетний, не может заставить себя сказать «прости», когда он виноват. Тут родителям важно быть очень внимательными и постараться сделать так, чтобы ребенок не стыдился и не боялся, а понял, что признание своей вины — это благо и облегчение прежде всего для него самого. И конечно же, лучшим примером для этого являются сами родители. Если папа и мама во время семейных ссор сами способны сказать друг другу «прости», ребенок усвоит такую модель поведения без особых проблем.
И, наконец, есть самое эффективное средство от ссоры — эту ссору просто не затевать. Наверное, каждый замечал за собой, что, обидевшись на огорчившего нас человека, мы спешим из соображений самозащиты побольнее «ударить» его словом в ответ. Ну а если брать нынешнее общение в Интернете, то это просто хрестоматия специально индуцированных, «наведенных» ссор, которые люди (зачастую, достаточно умные и даже считающие себя христианами), сами же и провоцируют вполне сознательно и со странным убеждением, что в этот момент они могут позволить себе жить не по Евангелию…
Как убить в себе зверя?
Первый грех в райском саду расколол мир человека, как брошенный камень раскалывает зеркало.
Отпав от Бога, люди уже не могли сохранить единство и между собой, каждый оказался на своем осколке некогда единого пространства любви. Любая ссора — разделение. Но самое первое разделение в мире произошло, когда по подсказке сатаны человек нарушил заповедь о невкушении плодов с древа познания добра и зла. Этим он как бы сказал Богу: «Ты говоришь, “не вкушай этих плодов, потому что умрешь”? Я Тебе не верю. Сатана говорит, что, вкусив их, я стану во всем равен Тебе. А значит, смогу жить без Тебя». Это душевное устроение и оказалось тем страшным результатом нарушения заповеди, о котором Бог предупреждал человека.
Жизнь человека без Бога оказалась всего лишь жизнью высокоорганизованного животного, боящегося страданий и стремящегося к наслаждениям. И мера нашей подлинной человечности заключается как раз в способности преодолевать в себе эти животные начала, подчиняя их заповедям Евангелия. Психологические механизмы нашего падшего естества вовсе не оправдывают наше поведение. Они лишь указывают на его поврежденность и глубочайшее наше отличие от того образа совершенного человека, который можно увидеть в евангельском описании Христа. Мы не найдем в Его поведении никакого действия психологических механизмов, о которых шла речь в этой статье.
Потому что любовь не делит людей на чужих и своих. А там, где это разделение наблюдается, любви уже нет места. Поэтому каждый из нас в отношении к другому человеку, по сути, всегда стоит перед выбором — уподобиться животному или уподобиться Христу.
Для первого варианта особых усилий прилагать не придется: наша поврежденная грехом природа все сделает за нас сама. А вот второй можно осуществить лишь по рецептам, данным в Нагорной проповеди. Это лекарство поначалу может показаться горьким на вкус: мириться с обиженными, прощать обидчиков и должников, благословлять ненавидящих тебя — все это для падшего человека весьма непросто. Но хотя бы однажды поступив так ради Христа, уже невозможно забыть мир и радость, прорастающие в душе из зерна исполненной евангельской заповеди. Только так — мирясь, любя и прощая — и возможно преодолевать в себе животные движения души. Потому что только тогда, сквозь все защитные механизмы нашей психики, постепенно, словно изображение на закопченной иконе, в нас начнет проступать подлинная наша суть — образ и подобие Христа. И вовсе не повод горевать, если ошибка уже произошла и между близкими людьми пробежала трещина.
Нужно просто заняться восстановлением сожженных мостов и разрушением глухих стен, отделивших нас друг от друга. Нужно лишь поверить Евангелию и сделать хотя бы один шаг навстречу тому, кто вдруг оказался для тебя чужим. Все остальное поможет сделать Господь. И в этом совсем нетрудно убедиться, став соработником Богу в творении этого удивительного чуда — примирения с ближним.
Просмотров (7)